Госсекретарь США Энтони Блинкен 25 мая заявил, что страна «вводит санкции» против «сети контрабанды [иранской] нефти и отмывания денег», цитирует его РИА «Новости». «Эта сеть пользуется поддержкой высоких эшелоном правительства Российской Федерации и государственных экономических предприятий». А по информации издания Politico, президент США Джо Байден принял решение не исключать КСИР из американского списка террористических организаций.
О состоянии иранской ядерной программы, венских переговорах и санкционных кейсах России и Ирана рассказывает научный сотрудник Центра ближневосточных исследований ИМИ МГИМО Адлан Маргоев.
Переговоры заходят в тупик
По его мнению, США все еще готовы восстановить соглашение даже вопреки мнению союзников – СВПД отвечает американским интересам, как их видит администрация Байдена, но проблема на венских переговорах осталась прежней.
Иран не готов возвращаться к полному соблюдению СВПД, пока значительная часть его вооруженных сил считается США террористами.
Это одновременно и репутационный вопрос, и экономический: если снять с Ирана санкции в целом, включая эмбарго, но оставив под ними КСИР, зарубежные инвесторы и торговые партнеры Тегерана будут по-прежнему опасаться работать с иранскими контрагентами.
Объясняется это тем, что в любой момент Вашингтон сможет найти в этих цепочках транзакций тех, кто связан с КСИР, – это будет легитимной, с американской точки зрения, причиной оштрафовать любую компанию или банк с присутствием в Соединенных Штатах.
Не готовы к уступкам
По мнению научного сотрудника, переговоры по иранской ядерной программе затягиваются потому, что США и Иран подвержены «санкционной самоуверенности».
Первые убеждены, что можно в одиночку задушить иранскую экономику.
Вторые приспособились к этим условиям и уверены, что справятся и дальше.
Тегеран не готов возвращаться к полному соблюдению СВПД, пока значительная часть его вооруженных сил считается Вашингтоном террористическим формированием. Он долго придерживался договоренностям несмотря на выход из соглашения американцев.
Выход США из СВПД в 2018 году сделал ядерную программу Ирана из самой проверяемой в мире в самую напористо развивающуюся.
Однако это не означает, что накопленные запасы урана будут на следующий же день собраны в боезаряд — попытки научиться таким технологиям Тегеран прекратил в 2003–2007 годах.
Санкционные кейсы России и Ирана
Эксперт отмечает, что сравнения между антииранским и антироссийским санкционными режимами уместны, но два кейса не поддаются отождествлению.
«Главная разница заключается в скорости принятия санкционных мер. В случае с Тегераном расчёт западных стран был на смену его поведения через продолжительное изнурение иранской экономики; в случае с Москвой — попытка шокового удушения российской экономики», — подчеркивает Маргоев.
Имеются опасения, что в условиях санкций Россия потеряет свой «креативный класс», как это произошло с Ираном во время волн эмиграции после 1979 года. Это приведет к серьёзному ущербу российской экономике.
Однако есть надежда, что Россия сможет успешнее сохранить социально-экономическую стабильность всего населения и создать условия развития для его наиболее предприимчивого ядра. Этому будет способствовать в том числе и евразийская экономическая интеграция.
